Форум » Тортуга » Таверна (2) » Ответить
Таверна (2)
Джонни: Именно здесь распускается дивный, тонкий букет жизни на Тортуге. Многочисленная выпивка, продажные женщины, необходимая информация - все что нужно бывалым морским волкам! Кроме того в таверне можно остановиться на ночлег и недорого перекусить. Но будьте осторожны! Драки, кражи, кровожадные головорезы и другие неприятные явления так же встречаются весьма часто! Перенес в эту тему и все посты из старой, касающиеся нового сценария.
Габриэль Гастингс: Габриэль тяжело присел на стул. Ладонью откинул со лба волосы. Кто-то осторожно дотронулся до плеча. Канонир оглянулся. Он совсем забыл про девицу, которую давеча посылал за ромом, и которой не было так долго. Сейчас она стояла, держа перед собой большую кружку. Габриэль машинально взял ром из её рук, но пить его совершенно не хотелось. Он кивнул девице, хлопнул её по круглому заду и знаком показал, что занят сейчас. Девица обиженно поджала губы и отошла. Габриэль пожал плечами и повернулся к своим собеседницам. Саманта была очень бледна. Глаза её лихорадочно блестели, на щеках проступили красные пятна. Она подняла к губам стакан с ромом и сделала несколько жадных глотков. На висках её блестели капельки пота. Второй помощник, кажется, чувствует себя не лучшим образом. Он снова посмотрел на Кетрин, к которой Саманта только что обратилась с вопросом. Лицо её было спокойным и казалось равнодушным, но он заметил, что тонкие нервные пальцы немного напряжены. Юродивый, казалось, обращался только к ней. Он смотрел на Кетрин слезящимися глазами и шептал что-то заплетающимся языком. Габриэль вслушался. Что-то о море, об огне, о воздухе, о каких-то мертвецах. В-общем, нёс как всегда бессвязную чушь. Но девушка, вроде, вслушивалась в его речь весьма внимательно. Габриэль взглянул на полную кружку рома в своих руках, подумал и протянул её Джо: -На! Промочи горло, старина.
Захария Буркс: Зак вытер рукавом губы, потянулся, в сожалением посмотрел на пустую бутылку и, немного подумав, направился к столику капитанши. Сев напротив неё, он некоторое время ждал, когда она отойдёт от своих мыслей. Почувствовав, что ждать придётся ещё долго, он деликатно покашлял: - Кэп! Я не хотел мешать, но мне надо отчитаться перед вами. Как мне было поручено, я удачно скинул весь груз местному торговцу. Этот пройдоха думал обдурить старого Зака, но сам не заметил, как остался с носом. Мы загребли неплохой куш. Каждый получит приличный кусок от вырученного, Да ещё останется, чтобы починить как следует нашу посудину. И ещё, прикупить что-то для корабля. Там износилось много разного барахла. Вы бы кликнули тех из команды, кто в таверне ромом наливается, да узнали, что кому нужно. - Зак сунул за пазуху руку и достал какой-то предмет, завёрнутый в кусок паруса.- Я вот что отыскал. На якоре вместе и тиной подняли. Запуталась она в нём. Толстяк развернул парусину и протянул капитану небольшую бутылку из тёмного стекла. - Сдаётся мне, что в ней что - то есть.
Эпифания Аурэлио: - Какого чОрта! - прогремел вдруг громовой голос, который раздался из распахнувшейся двери и эхом отозвался в каждом уголке таверны. Все посетители повернули головы и увидели обладательницу звучного баса – огромную женщину, чья фигура заслоняла собой весь проход. Эпифания Аурэлио, попросту Бомба, это была именно она, быстрым шагом промаршировала к стойке бара, залпом выпила огромную кружку рома и потребовала ещё. Потом, обращаясь, скорее сама к себе, чем к окружающим, заговорила. - Почему меня не разбудили? Почему не разбудили, я вам говорю! Только не говорите, что сбежали с корабля, чтобы не разбудить меня! Или, что опять, что с соседнего судна интересовались – почему палят пушки, приняв мой храп за их грохот! Ни в жизни не поверю! Команда просиживает штаны в таверне, когда на корабле полный бардак. Никакого порядка! Сегодня обнаружила, что под шлюпкой какая – то свинья оставила грязные тряпки! А что творится на камбузе! Я не удивлюсь, если скоро найду на полу мышиные шарики! В каюте капитана на столе такая пылища, что можно рисовать ! Бедняга Джек томиться у этой гнусной твари Дейви Джонса, Кракена ему с задницу, а его доблестная команда и не чешется! Будь моя воля, я давно бы уже нашла «Летучий голландец», плюнула Дейви в его чуморылую рожу, а пока он пытался выплыть из моего плевка, взяла бы Джека в охапку и вынесла бы его из плена! Вы что, хотите, чтобы капитан оброс чешуёй, и его лицо превратилось бы в морду какой – то морской гадины? Если посидите здесь ещё чуток, скоро не узнаете Джека! Будет вам не Джек Воробей, а Джек какой – нибудь - Морской Конёк или Устрица, прости господи! Эпифания осушила ещё одну кружку и осмотрела таверну, выискивая взглядом команду «Чёрной Жемчужины».
Minerva Kinghton: В таверну влетела Эпифания по кличке Бомба. Минерва уже встречалась с этой добрейшей души женщиной, когда нанималась в команду. Хорошо, хоть та не заставила её маршировать и не упрекала по поводу того, что Минерва - женщина, коей являлась и сама мисс Аурэлио. Зато Минерва прошла весь комплекс испытаний от мытья полов до кренгования. Зато попала на борт самой "Чёрной Жемчужины". Можно побыть в этой команде какое-то время, а там - посмотрим. Пиратка спешно допила кружку с остатками рома и повернулась к навигатору. - Мы спасём Джека... - раздался слабый, неуверенный в успехе собственной идеи голос. Мисс Кингтон начала искать глазами того, что сказал это. Но только через пару мгновений она осознала, что мысль, тревожившая её, оформилась в слова. Абсурдность слов, прозвучавших из уст хрупкой на вид девушки, заставила замолчать всех тех, кто был в зале таверны в тот час. Кто-то замолк воззрившись на Минерву, кто-то мотал головой, не зная отчего все затихли. Неожиданная жажда деятельности проснулась в теле пиратки. Действительно, а почему бы не спасти? Просто найдя "Голландец", чем-то (или кем-то) приманив его, выцарапав капитана из цепких лапок Джонса, а там посмотрим. Как-нибудь оторвёмся! Нет, девчонка остро ощутила бессилие, своё и команды в целом. Юродивый Джо что-то бормотал, покачиваясь и нарушая всеобщую тишину. - Во сдурела девка! - крикнул какой-то пьяница и со стуком опустил кружку на стол. Таверна вновь наполнилась гомоном голосов. - Что я несу? Что это вообще такое было? - пробормотала себе под нос Минерва. Она оперлась локтём на стойку, запустив руку в волосы.
Дороти Сью.: Пигалица сидела под столом, куда якобы залезла за упавшей вилкой и прислушивалась, приглядывалась ко всему, что творилось в таверне. Чего там только не творилось! Сью так много узнала, что голова у неё прямо трещала от обилия впечатлений, а язык чесался, так хотелось рассказать обо всём Эпифании, а потом дружно всё это обсудить. Крошка Чарли поссорился с Чёрным Биллом из-за какой-то бабы, даже грозил ему ножом, а ей то они оба и не нужны совсем. Она сохнет по красавчику Габриэлю. Да и как по нему не сохнуть? Такой молодец! Пол -Тортуги о нём вздыхает. А он, будто не замечает этого. Давеча, какая-то фря всучила Сью вышитую тряпочку, сказала, что это для него платочек, чтобы передала непременно, да Дороти забыла впопыхах. Надо отдать всё же. А кривой Боб что-то украл у своего капитана, и продать хочет. Гарри с «Морской каракатицы» новый корабль ищет. Толстый Сэм хочет похудеть, а потому почти не ест, а только пьёт, как лошадь, чтобы не так обидно было. Команда «Жемчужины» без Джека совсем распустилась, как говорит Бомба. Саманта с Кетрин грызутся всё время. "Ой что-то не нравится мне вид второй помощницы. Заболела что ли?" Рико вообще всё время торчит у шлюх. Джонни целый вечер головы не поднял. Даже, когда Минерва вдруг заявила, что спасёт капитана. Милая девочка, но палубу драит неважно. А это кто сидит в тёмном уголке? Дивная красавица в таверну с негром пришла. Слуга что ли? Не думаю, что дружок! Даже не разговаривают. Она всё на столик поглядывает, где команда «Жемчужины» сидит. Кто такая? Вдруг, она услышала незабываемый бас .Пришла !!! От долгого сидения под столом ноги немного затекли, поэтому Сью решила, что можно уже и показаться миру. Она встала на четвереньки и стала выползать из-под стола, пятясь назад, но при этом продолжая присушиваться. Вдруг она уткнулась тощим задом во что-то твёрдое, а потом её бесцеремонно подняла за шиворот огромная рука Бомбы.
Габриэль Гастингс: Габриэль тоскливо обвёл взглядом таверну. Разговор за столиком как-то внезапно стух, и пират явственно ощутил скуку. Девушки молча сидели, погружённые в свои мысли и, казалось, не замечали его совсем. Канонир постучал по столу костяшками пальцев - ноль эмоций. Тогда Габриэль осторожно встал, стараясь не сильно стучать стулом по дощатому полу, и опять направился к стойке бара. Ему хотелось воды. Ни рома, ни джина, а простой чистой воды. Такой прохладной и свежей. Его вопрос вызвал удивлённое оживление на лице трактирщика. Но воды тот всё таки дал. Целый кувшин. Уже совершенно добив бедного толстяка, канонир купил пару сладких лепёшек, ещё тёплых и мягких, и стал искать место, куда бы присесть, чтобы не вызывать лишних взглядов и ехидных улыбок. В одном из углов, там где ветерок, дующий из маленького распахнутого оконца, развевал грязные занавески, сидела местная «девушка». Габриэль прищурился и приподнял бровь. Совсем недурна. Только глаза грустные. Он украдкой усмехнулся своим мыслям и решительно направился к столику, за которым сидела девушка... Подойдя, учтиво наклонил голову и спросил: - Я не помешаю, мадемуазель? Можно? И, не дожидаясь ответа, присел за стол
Samanta Adams: Саманта села напротив Кетрин, но ее мысли были далеко отсюда. Голова кружилась, а легкие казалось, горели огнем. Сэмми вновь задохнулась в кашле. Стараясь сдержать дрожь в руке, второй помощник вытерла губы. На бледной коже остался алый след. Саманта прикрыла глаза. Нет. Только не сейчас. Женщина знала, что сейчас она очень больна, что это страшнее ножа или кракена. Эта штука, что внутри нее убивает медленно. И если не найти лекарства, то смерть будет ужасной. Потому что Сэм видела, как от этой заразы умирали люди. Это была не лихорадка. Периодические приступы с кашлем и кровью будут все чаще, пока она не выхаркает все свои внутренности. Ногти впились в ладони. «Но я не могу так умереть. Господи, дай силы мне. Господи если не ты, так Сатана…кто-нибудь дайте мне время и силы!» Саманта Адамс не умела молиться, да и не верила она ни в Бога, ни в Дьявола. Но сейчас ей безумно захотелось поверить. Если отравленного клинка или обжигающей пули можно избежать, увернуться, то спастись от демона, что внутри тебя, пожирает твое тело, невозможно. Саманта открыла глаза. Полные ужаса и тоски. Ее взгляд встретился с взглядом Кетрин. Помощник покачала головой, как бы говоря. Забудь то, что видишь сейчас. Затем Саманта посмотрела на уходящего Гастингса. Он направился к одной из шлюх, с которой ранее сидел Рико. «Такой же, как все…» Печально покачала головой жестокая красавица. - Кстати, Кети, ты не видела Риккардо? Глухо спросила Саманта у сестры Капитана, не поворачиваясь в ее сторону. Где-то внутри вновь поднимался приступ кашля и боли. Внезапно закружилась голова. Где-то вдали она услышала голос Кетрин. Но вдруг наступила тишина и темнота. Саманта Адамс попыталась встать. Но мир перевернулся. Второй помощник неподвижно лежала на грязном полу, а по белоснежной коже из уголка чувственных губ тонкой струйкой сочилась кровь.
Catherine Sparrow: Странный сон. Очень странный. И не менее странный выбор. Неужели у неё нет сердца? Если не у неё, то у кого оно есть? Головная боль с каждой минутой разгоралась подобно адскому костру. А духота и стойкий запах перегара, царившие в таверне, служили маслом для этого огня. "Предать команду - предать себя!" - так некогда твердил старина Гиббс, кости которого сейчас покоятся в горячих песках карибского архипелага. Он умер от какой-то страшной болезни, передающейся воздушно-капельным путём. В то время подхватить заразу рисковал каждый. От печальных мыслей о потерянном прошлом Кетрин отвлёк надрывистый кашель Саманты. Девушка подняла глаза и окинула второго помощника полным сомнения взглядом. В памяти тут же всплыл образ мёртвого ПОМОЩНИКА капитана. "Проклятье какое-то? Да ну, бред..." - подумала квартмейстер. Тут на глаза попался удаляющийся в другой конец таверны Габриэль с кувшином в руках. Но хорошие побуждения Кетрин подать больной воды, Саманта пресекла самостоятельно. - Кстати, Кети, ты не видела Риккардо? - Прохрипела Гадюка так, что Кет не сразу разобрала её слов. - Кажется, ушёл развлекаться с местной шлюхой, - негромко ответила девушка и снова прижала пальцы к вискам. Любой более-менее громкий звук раздавался в голове очередной волной боли. Кетрин увидела кровавый след на коже Саманты от губ. "Ну вот, давай ещё и ты заболей. Нет уж, одной невменяемой нам будет более чем достаточно..." - сие мысли прервал глухой удар чье-то тела об грязные доски пола. Саманта лежала с закрытыми глазами, а изо рта струилась тонкая дорожка крови. Юродивый Джо вскочил со своего места и начал что-то бормотать с удвоенной скоростью, а у боцмана лишь на секунду дрогнули веки. "И правда, где носит этого Рико? Я что, должна теперь с его сестрицей нянчиться?!" Девушка поднялась со стула и, обойдя стол, опустилась на колени рядом с телом. - Живая, куда же она денется, - пробормотала Кетрин, щупая пульс Сэм. - Эй, трактирщик! - девушка поднял вверх руку и щёлкнула пальцами. Вскоре рядом показалась солидная фигура хозяина сего затхлого заведения. - Кажется, эта дамочка приболела. Её надо бы оттащить наверх, пусть лучше поваляется в какой-нибудь кровати, чем будет продолжать собирать тут грязь и микробы. У вас есть ещё свободные комнаты? Мужчина молча кивнул, разглядывая лежащее на полу тело. Кетрин проследила за его взглядом, который остановился в верхней области грудной клетки второго помощника. - И поторапливайтесь! Я заплачу... - Вернула его на землю Кетрин. Трактирщик окликнул своих "вышибал", они подняли тело и понесли наверх. Кетрин решила подняться следом. Всё же, второй помощник - не последний человек в команде, и если с Самантой ещё что-то приключится по вине Кетрин, Рикардо не скажет квартмейстру спасибо. Хозяин отпёр одну из скрипучих дверей, ведущих в тёмную комнату с покосившейся мебелью. "Вышибалы" положили тело на жёсткую кровать и удалились, трактирщик же продолжал молча стоять. Кетрин поняла этот выжидающий взгляд и протянула мужчине пару звонких монет. Пересчитав деньги, тот кивнул и тоже удалился.
Victoria: Виктория немного расстроенно посмотрела вслед маленькому мальчишке, который только что скрылся за дверью. Она, конечно, и не надеялась, что он согласится прийти на корабль - свобода очень дорога для маленьких жителей этого острова, Вик когда-то и сама это все проходила. А что есть на корабле, чего нет на Тортуге? Да и не каждый сможет долгое время находиться в открытом море. Но конечно мысли о мальчишке недолго занимали голову Вик, ведь перед ней стояла полная бутылка рома, которую заботливый бармен вытащил из под стойки специально для нее. Грустно улыбнувшись своим мыслям, девушка наполнила и залпом выпила первую чарку. Обычно Виктория всегда знала, когда ей следует остановиться, и команда никогда не видела своего кэпа навеселе. Но сейчас Вик это не особенно волновало. Оглянувшись назад, девушка заметила, что и все остальные члены ее команды распивают ром. А чем она хуже? Это обстоятельство только подогрело ее решимости напиться. Тем более что еще делать, когда так гадко на душе? Разумеется, расплата за несколько часов освобождения от всех мыслей в виде дикой голоной боли и сухости во рту неминуема, но сейчас это было именно то, что нужно Виктории. Забыться, уйти в себя, чтобы не чувствовать боль от утраты. Главное, чтобы никто не догадался о причине апатии Вик, ведь никто не знал, как на самом деле она относилась к Джеку. Все считали, что их отношения - идеальное воплощение дружбы между женщиной и мужчиной. Но это не совсем так - Виктория уже давно перестала верить в такую дружбу, да и их отношения были немного другими. "- Вино и гашиш, Истамбул и Париж, моряк, моряк, почему ты грустишь? Возьми папиросу, хлопни винца, и песенку спой про сундук мертвеца..." Вторая чарка, третья, пятая. Но и когда ром оставался лишь на дне бутылки, Виктория чувствовала себя абсолютно трезвой. Долгожданное чувство забытья никак не желало приходить, но Вик была не из тех, кто так легко отазывался от поставленной цели. Попросив у бармена еще бутылку, девушка закрыла глаза, поудобнее облокотившись на спинку стула. От раздумий Викторию оторвал голос Захарии, квартмейстера Южной звезды. Вик приветливо улыбнулась ему и, выслушав отчет о продажи груза(девушка не видела никого, кто разбирался бы в этом лучше Зака), одобрительно кивнула головой. - Ты молодец, Зак. Я в тебе не сомневалась. - тихо сказала она, глотнув рома из новой бутылки. Но, увидев зеленую бутылку в руках у Захарии, девушка чуть нахмурилась. Конечно, в ней не было ничего особенного - это же просто мусор, которого очень много в море! Но что-то заставило сердце Виктории болезненно сжаться в груди. Может быть это какой-то знак от... "- Какие глупости. Нет, это всего лишь бутылка." - попыталась она убедить себя. Но руки все же тряслись, когда Вик разворачивала небольшой кусок парусины, который оказался внутри. - Похоже на письмо. Давай попробуем прочитать то, что здесь написано. - охрипшим от волнения голосом сказала она, вглядываясь в размытые водой чернила. Но выпитый алкоголь начал проявляться в самое неподходящее время! Буквы, которые и так практически невозмоно были различить, сливались в одно черное пятно.
Захария Буркс: Виктория была уже изрядно пьяна. Зак приметил это сразу и покачал головой. Глаза капитана были мутными, под глазами залегли тёмные круги, лицо покраснело и осунулось. Она всмативалась в кусок бумаги, который так промок, что казалось мог расползтись в её руках . Не надо бы кэпу так набираться. Капитан всегда должен оставаться капитаном. Но этого Захария не сказал, только подумал. - Отчего же, кэп? Что - нибудь, да можно различить здесь. Смотрите, вот здесь совсем ясно написано что - то. И вот здесь тоже. а здесь, вроде что - то нарисовано. Может,тут важное сказано? Я могу выбросить, конечно, но посчитал долгом сперва всё же вам показать. Зак пристальнее присмотрелся в размытые строчки, проводя по ним толстым, коротким пальцем: - Сдаётся мне, что я углядел здесь имя какое то. Вот здесь, поглядите... Дже.. Во..б..й
Джонни: ООС: простите, если сломал кому-нибудь игровую линию... Амгнуибапт сладко спал, удобно положив голову на согнутые руки. Его сознание было крайне далеко от суеты, шума и душного перегара, царивших в тот час в таверне. Боцман видел сон о своей далекой родине – Центральной Африке. Вот он, еще юноша, в набедренной повязке, разукрашенный магическими узорами, словно кошка крадется в тропических джунглях, выслеживая ягуара. Первая самостоятельная охота, первый опыт взрослой жизни. Вот он слышит грозный рык, и из зарослей на него бросается свирепый хищник. Амгнуибапт в мгновение ока бросает копье, и сраженный насмерть зверь с глухим ударом падает к ногам победителя. - Бух! – звук из сна прозвучал как-то уж больно натурально, и Амгнуибапт слегка вздрогнул во сне. Вечер, все племя собралось вокруг большого костра, чтобы посмотреть на танец юного Амгнуибапта, который покажет, как прошла его первая охота. Амгнуибапт легко и грациозно ползет по земле, периодически издавая грозное рычание – свирепый хищник бредет через чащу. Вдруг, откуда ни возьмись, в его руке появляется копье, движения Амгнуибапта приобретают характерные для человека черты – молодой охотник, раздвигая ветви и пригибаясь, движется по следам зверя. Вот человек вздрогнул, зверь издал злобный рык и приготовился к прыжку…И тут копье, просвистев в воздухе, вонзилось в пятно на земле, символизировавшее убитого Амгнуибаптом зверя. Соплеменники разразились громом оваций, старый вождь, подскочив к сыну, с гордостью накинул ему на плечи шкуру ягуара. Опытные охотники племени обступили героя дня со всех сторон и выражают ему свое восхищение. Сначала эти одобрительные возгласы сливались у счастливого парня в общий, неопределенный гул, затем становились более отчетливыми, и, наконец, Амгнуибапт уже мог разобрать целые фразы: - Кажется, эта дамочка приболела… И поторапливайтесь! Я заплачу... Боцман поморщился и шевельнулся во сне. Эти возгласы шли немного в разрез с его сном и были, скорее всего, пришельцами из мира реальности. В довершение какой-то добрый человек с размаху хлопнул его по спине, моментально согнав остатки сна. Африканец быстро протер глаза и принял боевую стойку, оглядываясь по стонам в поисках обидчика. Но его внимание отвлекли двое местных вышибал, тащивших вверх по лестнице бездыханную женщину. Приглядевшись, боцман узнал в ней второго помощника, Саманту Адамс. За парнями обеспокоенно шла Кэтрин Воробей. Запомнив, за какой дверью скрылась компания, боцман поднялся на ноги и направился вслед за ними, но натолкнулся на изрядно выпившего матроса, который вмиг сжался и затрясся, как осиновый лист на ветру, увидев пред собой могучую фигуру боцмана «Черной Жемчужины». Амгнуибапт хозяйским жестом развернул его к себе, оправил его потертый и выцветший камзол, и спросил: - Любезный, за какие такие грехи эти два молодчика вынесли из таверны нашего второго помощника, а? – африканец хотел выяснить детали произошедшего, раз уж ему подвернулся такой случай. К тому же, зная подробности, гораздо больше шансов оказаться полезным. - Ну дык..так.. – заикался матрос, - вон та баба в мокрой рубахе стояла себе, стояла.. А потом как бабахнулась на пол. И это еще.. Кровью она харкала. Плохи дела… - «Вот черт!» - подумал боцман. Кажется, Гадюка Сэм была серьезно больна. Оттолкнув в сторону своего информатора, Амгнуибапт решительно направился к лестнице. На первой ступеньке его встретили те два амбала, что только что доставили Саманту в нумера. - Куда прешь? – вежливо осведомился один из них. - Хочу оказать помощь одной даме, - расплывчато ответил боцман. Он не хотел раскрывать все карты, да и Саманта никогда бы не сказала ему спасибо, если бы вся Тортуга узнала о ее слабости. А уж эти два субчика держать язык за зубами не будут. Первый, Бэбс, после изрядной винной порции начинал болтать без умолку и разбалтывал такие вещи, о которых в трезвом состоянии не сказал бы даже исповеднику. Второй, Стайлс, по слухам, был не таким дураком и выбалтывал тайны исключительно за деньги. - Ты сначала найди себе даму, а потом приходи сюда и оказывай ей тут помощь хоть до утра! – ответил Стайлс. - Если денег хватит, - засмеялся Бэбс. Намек был предельно ясен: нужно было срочно найти девочку, чтобы получить пропуск наверх, к комнатам. Конечно, Амгнуибапт мог бы им объяснить на языке кулаков и пистолетов, зачем ему так приспичило подняться в нумера, но идти двое на одного после нескольких изнурительных как в физическом, так и в моральном плане дней было неблагоразумно. А потому Амгнуибапт, наскоро откланявшись, вышел из таверны и направился в сторону небезызвестного на Тортуге борделя с заманчивым названием «Дикая Орхидея». Распахнув двери, африканец черной тучей ворвался внутрь. Привычные ко всему девочки даже не повели бровями, продолжая завлекать и ублажать своих клиентов. Свободных девочек в зоне видимости не оказалось, все были при деле – набивали себе цену, прежде чем подняться с клиентом в комнаты. Оглядевшись, Амгнуибапт обнаружил, что Агаты, хозяйки борделя, на месте так же не было. Чертыхнувшись, боцман прошел в дальний зал в надежде найти хозяйку. Но обнаружилось там кое-что получше. Зал оказался чем-то вроде кабаре: перед невысокой сценой в несколько рядов стояли стулья. Несколько пиратов, накурившись кальяна и приняв значительное количество рома, развалились на стульях, вперив отсутствующие взгляды куда-то в пространство. За старым, разбитым и жутко фальшивившим роялем сидел слепой пират и на ощупь наигрывал какой-то веселенький мотивчик. На сцене танцевала и пела полуголая деваха с растрепанными волосами неестественно белого цвета. На ней был туго обтянувший ее немалые формы корсет, юбка, гораздо короче обычного и с соблазнительным разрезом по бокам, а также черные чулки сеточкой, порванные в нескольких местах. Девица нахально задирала и без того не скрывавшую ничего юбку, и хриплым голосом напевала, стреляя в зал бесстыжими взглядами, в надежде подцепить хоть кого-нибудь и заработать в этот вечер еще пару звонких монет: Хэй, моряк, ты слишком долго плавал, Я тебя успела позабыть! Мне теперь Морской по нраву Дьявол, Его хочу любить! Но Амгнуибапту некогда было рассматривать ее прелести. Раскидав в сторону стулья и дремавших на них пиратов, боцман вплотную подошел к сцене: - Крошка, сдается мне, я буду получше Морского Дьявола! – с этими словами он подхватил деваху на руки, перекинул ее через плечо и, ободряюще хлопнув ее по аппетитному заду, вышел из борделя, как бы случайно забыв оставить Агате причитавшуюся за девушку плату. Пронеся свою ношу по улице, боцман вновь оказался в таверне. Предъявив безмолвно расступившимся амбалам свой «пропуск», Амгнуибапт с девушкой на плече поднялся по заветной лестнице и остановился перед началом длинного коридора со множеством дверей. Вспомнив, что сквозь сон он видел, как Рикардо скрылся за одной из дверей в компании Жизель, достопримечательности местного борделя, Амгнуибапт решил, что девушки все же потом, и неплохо бы было сообщить Рико о том, что случилось с его сестрой. Брат, как-никак, пускай они и не очень ладили. Но найти в этом лабиринте комнат Рико и Жизель было непростой задачкой, поэтому боцман, не откладывая в долгий ящик, принялся отворять двери одну за другой. В первой комнате в него запустили подушкой, во второй оглушили шестиголосным визгом (то ли кто-то решил проверить свою выносливость, то ли ребята решили на комнатах сэкономить), а в третьей радушно пригласили присоединиться. Наконец, в четвертой комнате Амгнуибапт обнаружил то, что искал. В грязной маленькой комнатке на замызганной кровати, развалившись, возлежал Рикардо Адамс. Жизель стояла поодаль. Убедившись, что попал в нужную ему комнату, Амгнуибапт вновь притворил дверь. Постучавшись, как требовали правила этикета, боцман открыл дверь и снова вошел в комнату, практически упершись в кровать Рико. Отвесив тому учтивый поклон, от которого болтавшаяся у него на плече певичка кувыркнулась в постель к первому помощнику, африканец произнес: - Искренне прошу меня простить, но дело не терпит отлагательств. У Саманты приступ, она лежит в соседней комнате. Мое почтение, мисс, - боцман улыбнулся Жизели и стрелой вылетел из комнаты.
Victoria: Виктория чуть склонила голову, прочитав во взгляде Зака неодобрение и осуждение. Она и сама уже корила себя за то, что пошла на поводу у мимолетных желаний. Джека все равно уже не вернуть, а искать успокоение в спиртном - последнее дело. Подумав об этом, девушка решительно отодвинула от себя бутылку. Испытывая сильное желание пойти и окунуть голову в холодную воду, Виктория протерла глаза и сконцентрировала все свое внимание на письме. Несмотря на то, что на зрение Вик никогда не жаловалась, сейчас, в полутемном помещении, она с трудом разглядывала какие-то странные знаки, которые до пребывания в воде были буквами. "- Я не должна была так поступать. Разве мать никогда мне не говорила, что даже тогда, когда боль будет резать острее, чем нож, я должна буду идти по жизни так, словно ничего не случилось? Какой из меня вообще капитан?" Глубочайшее сожаление, раскаяние и боль. Эти три чувства, пожалуй, были самыми сильными из всего, что сейчас испытывала Виктория. - Давай попробуем разобрать это, хотя мне кажется, что бутылка довольно долгое время пробыла в воде. Пристально вглядываясь в измятый листок парусины, Вик попыталась прочитать два слова в конце непонятного послания, которые были не очень сильно размыты водой. Первая буква - однозначно "Д". Вторая сильно напоминала "ж". Сердце девушки забилось двое быстрее, но лбу выступили капельки пота. Ее догадки подтвердились, когда Зак назвал остальные буквы. - Джек Воробей... Mon Dieu... - прошептала она, побелевшими пальцами вцепившись в краешек стола. Наверное, это письмо - просьба о помощи! Конечно, ведь отважный капитан ни за что бы не смирился с подобной участью... Взгляд Виктории, преисполненный какой-то тоскливой безнадежностью, вдруг засветился отчаянной решительностью. Столь разительная перемена в ее лице была немного пугающей и удивительной. Алкоголь испарился в мгновение ока, а осанка Вик вновь стала гордой. Сразу можно было заметить, что девушке что-то пришло в голову. А если голову Виктории посещала очередная безумная идея, никто и ничто не могло отговорить ее от задуманного. Упрямее Вик, наверное, во всем Карибском море не было никого. - Зак, я должна спасти его. - взволнованно сказал Виктория, вскочив на ноги. - Я понимаю, что не имею права тащить на верную смерть никого из своей команды, так что выбор остается за вами. Но я поплыву к Летучему Голландцу. - выражение лица и взгляд Виктории выражали крайнюю степень решимости и предупреждали, что любые возражения бессмысленны.
Зора: /Из темы Палуба Черной Жемчужины/ Отворив натруженной рукой дверь таверны, Зора вразвалочку вошла в душное, прокуренное помещение. Усевшись за самый дальний стол спиной к окну, так, чтобы ее лицо полностью отсвечивало на фоне восходящего солнца, пожилая женщина попросила пробегавшего мимо по своим делам трактирщика принести воды: - Гей, милок, принеси-ка мне кувшин воды да миску пустую. Трактирщик немного замешкался, услышав столь необычный для подобного заведения заказ. Пожилая цыганка тут же добавила: - Давай, соколик, давай. А я судьбу тебе твою за то скажу. Удивившись еще сильнее, трактирщик направился к стойке и вернулся с большим кувшином воды и старой, слегка погнутой миской. - Ну, скажи, старуха, что ты тут видишь, - с недоверием обратился он к ней, протягивая ей ладонь. – Может, денег дать надо сначала? Как там у вас, у цыганок, принято? Зора чуть улыбнулась и молвила: - Ты не веришь мне, добрый человек. И оно понятно. Много шарлатанов на земле развелось ноныче, ой, как много… Но я тебя сейчас уверю. Трактирщик сел напротив нее, ухмыляясь, и по-прежнему не веря в подлинность гадания. Зора внимательно взглянула ему в глаза и произнесла: - Ты почти полвека на этой земле отходил, а жизни так и не научился. Кроме денег ничего ты в этой жизни не ценишь. И любви ты не знал никогда, только разве что к тому мешку, что лежит у тебя под кроватью и ласково позванивает звонкою монетою от прикосновений твоих. Трактирщик вздрогнул. Непостижимым для него образом старая цыганка умудрилась прознать о его мешке с золотом. - Хватит! – прошептал он, осеняя себя крестным знамением. – Изыди, Сатана! Зора лишь рассмеялась ему в ответ: - Не используй жест, чей смысл надежно сокрыт от тебя и непонятен. Ибо нет силы в том, во что ты не веришь. Иди, ступай прочь! Ты не готов еще смело взглянуть в глаза судьбе своей! Приходи, когда готов будешь. Трактирщик поспешно убрался прочь, а Зора внимательным взглядом оглядела таверну. Пираты пили, ели, дрались – жизнь на Тортуге кипела, как и всегда. Сменялись поколения, сменялись правители, а пиратский притон каждую ночь вновь и вновь распускался дивным букетом всевозможных наслаждений…
Ведьма: Совершенно равнодушный взгляд проводил пошатывающуюся вобнимку парочку. Ведька слегка передернула плечами и снисходительно ухмыльнулась. Жизель была всего лишь дешевой продажной девкой из порта. И конечно, не могла составить конкуренцию ей, Ведьме, самой шикарной шлюхе Тортуги. Пусть резвятся. Я давно не реагирую на красавчиков, - безразлично подумала Жоссель и скучающе побарабанила длинными ногтями по грубо обтесанной доске стола. Сидеть за пустым столом было неуютно и неприятно, жутко хотелось вина, но деньги, выданные Агатой, пока тратить было нельзя. Неизвестно, удасться ли сегодня заработать, а эти дублоны должны остаться неприкосновенными. Ведьме очень не зотелось, чтобы ее шикарное дорогое тело украсили следы гнева дражайшей "мамочки". Агата очень любила деньги и следила за каждой монетой. Жоссель вытянула под столом длинные стройные ноги и неспешным взглядом окинула таверну. Время близилось к утру, а веселье никак не хотело идти на спад. Пираты заливали горе ромом, многие уже храпели под столами, иные, по-братски обнявшись, горланили песни, третьи дрались... Нет, Тортуга не знала, что такое сон. Жизнь бурлила здесь 25 часов в сутки. Как же Ведьма устала от всего этого! От рек алкоголя, от пьяных голосов, от нескончаемой вереницы клиентов, чьи лица уже давно не запоминались. Жоссель попыталась вспомнить хоть одного из своих "любовников", но так и не смогла. В памяти всплывали лишь звонкие золотые дублоны, небрежно брошенные на кровать. - Я не помешаю, мадемуазель? Можно? - совершенно трезвый мужской голос вырвал Ведьму из пучины воспоминаний. Взгляд хищных темных глаз медленно поднялся на незнакомца. Жоссель невозмутимо проследила за действиями пирата и, усмехнувшись уголками соблазнительных губ, ответила: - Незачем спрашивать мнения мадемуазели, если все равно не собираешься к нему прислушиваться. Ведьма закинула ногу на ногу, невзначай коснувшись колена мужчины.
Samanta Adams: Вначале второй помощник не поняла, где она находится. Грязный закопченный потолок, спертый воздух. Руки, бессильно лежащие вдоль тела, ощутили грубые простыни. - Какого черта? Сэмми с трудом выдавила. И сама не узнала свой хриплый голос. Женщина облизала пересохшие губы и ощутила вкус засохшей крови. «Где бы достать здесь воды…» Саманта Адамс попыталась приподняться на локтях, но удалось ей это не с первой попытки. Краем глаза она уловила движение. В человеке, находившимся в комнате, женщина узнала Кетрин Сперроу. - Кетрин? Неужели я оказалась тут благодаря твоей заботе? Голос Саманты был абсолютно серьезным. - Что случилось то со мной? Мисс Адамс уселась на кровати, скрестив ноги и прислонившись к стене. Суровая красотка сейчас была обычной простой женщиной, слабой и больной. Сэм устало потерла лоб, покрытый испариной. Голова еще кружилась, да и металлический привкус крови еще сильно ощущался. - Тут есть вода? Саманта закашлялась. - Знаешь, Кети! - Сэм помолчала, - я не думала, что умру от такого дерьма, как болезнь! Мне было бы проще пулю принять... И знаешь, что самое веселнькое...я не смогу помочь твоему братцу!
полная версия страницы